ТОП 10 лучших статей российской прессы за
Июль 31, 2025

— А создатели знали вашу истории или это случайное попадание?

— Изначально я пошел на пробы Боеслава, мне предложили роль, которую сыграл потом Дмитрий Белоцерковский. Я сразу сказал, что зря меня позвали, это не моя роль, я не понимаю, как существовать в этой органике, мне понятен главный герой, а Боеслав— нет. И спустя месяц-полтора мне позвонили и попросили записать самопробы уже на Артема. Поэтому, когда мой герой рассказывает что-то про крипту, я не просто текст читаю по сценарию, а понимаю, о чем говорю.

— Чем может быть поучительна эта история для зрителя?

— Сложно сказать, чтобы не спойлерить, потому что основные уроки раскрываются только под конец истории. Но главное, наверное, в том, что важно заниматься тем, в чем ты разбираешься. Если взять моего героя, он же все равно инфоцыган, занимается тем, на чем сам по факту не зарабатывает, у него особо нет ни денег, ни знаний, он фотошопит себя на фотографии с шейхами, и вот эта его неискренность привела к проблемам, долгам, он попадает в розыск. Поэтому основа, чему можно научиться: будь честным, не ври, потому что у нас на рынке очень много ребят, кто занимается инфопродуктами, бизнесом, и делают это недобросовестно. Но в итоге они потом расплачиваются за это. Поэтому важно напомнить, что если делаешь, то делай грамотно, делай хорошо, не обманывай.

— Ваш герой Артем— самопровозглашенный финансовый гуру, а как у вас самого складываются отношения с финансами?

— Я мастерски трачу деньги и с трудом потом зарабатываю, мне всегда было сложно удержать деньги, потому что, как только они приходили, я активно начинал их тратить. Никогда не копил, и в свое время из-за этого получил горький опыт. У меня вообще отсутствует финансовая грамотность, я даже когда активно торговал криптой, входя в азарт, терял большое количество денег. Не умел по чуть-чуть системно торговать, «залетал на всю котлету», как говорится, когда у тебя есть весь депозит, и ты на всю сумму входишь в надежде быстро разбогатеть. У меня была очень агрессивная торговля, ямного мог заработать, но и много терял.

У меня все было через преодоление, и я устал на самом деле в этом режиме существовать, потому что каждый раз я выходил на какой-то новый уровень, когда пытался взять новую высоту, снять квартиру подороже, взять рассрочку. Сейчас у меня ипотека огромная, и я понимаю, что в какой-то момент я просто устал существовать в режиме постоянной гонки. В данный момент у меня происходит некий период трансформации, когда хочется изменить ход и не пытаться каждый раз взять новую высоту и планку, а жить как-то спокойно, через изобилие, а не постоянное напряжение.А вот в том, что касается съемок, я не испытываю напряжения. Когда снимали «Хутор», я был за любой кипишь: розгами по спине, облиться холодной водой, в стрингах и шкуре в октябре бегать по лесу, измазаться в грязи, я только за! Здесь я не чувствую усталости, напряга, потому что занимаюсь любимым делом.

— Вам ведь пришлось играть эту роль со сломанной рукой?

— Да, я в начале съемок сломал пястную кость на правой руке, и мне каждый раз приходилось прятать ее под рукав или еще как-то, потому что первые несколько недель у меня была разбухшая кисть, которая постоянно в кадре.

— В этом была главная сложность или с какими-то еще трудностями столкнулись?

— Сама главная сложность в переключении состояний, потому что здесь нужно было сыграть сразу несколько разных амплуа, сначала инфоцыгана-мошенника, потом маугли, который не умеет разговаривать, и так до дурачка, который только учится разговаривать. Это большая актерская палитра, и мне важно было не переиграть, я боялся уйти в кринжатину, начать кривляться, переигрывать, потому что понимал, что тут тяжело сохранить грань правдивого актерского существования, чтобы не начать кривляться, изображая из себя дурачка или маугли. В этом смысле Илья Силаев, конечно, очень помог, потому что он очень тонко чувствующий режиссер, который сам и актер, он помогал сбивать лишнюю спесь и не давал нам всем переигрывать.

— Как сложились отношения с коллегами?

— У нас был очень дружный коллектив, наверное, один из самых дружных за время, что я снимался. Опять же это большая заслуга режиссера. Когда я пришел на нашу первую встречу, Илья начал толкать какую-то мотивационную речь, типа:«Ты готов отправиться в путешествие, взойти на этот пиратский корабль?». Я тогда подумал, что за странный дядька, начитался мотивационных книг и сейчас из себя строит коуча. Изначально не воспринял его вообще, подумал, молодой, амбициозный, начитался книг и строит из себя режиссера. И только спустя время осознал: у нас прошла одна встреча, вторая, Илья собирал артистов, давал нам домашние задания, заставлял каждого написать ассоциограмму. Ты смотришь, как Гоша Куценко с ручкой и блокнотом делает домашку, выходит к доске, сдает домашнее задание по роли, и думаешь: офигеть, как круто, что такие артисты, как Гоша Куценко, приняли правила игры и решили в нее сыграть,

Илья нас собирал, мы играли в разные игры, ассоциации, еще что-то, он максимально пытался сплотить коллектив до съемок, даже костюмеров заставлял ассоциограмму рисовать, как они представляют себе «Хутор». Я понимаю, что это новаторский подход, Илья смог всех объединить, каждую смену он рассказывал про этот пиратский корабль, и в какой-то момент вся площадка поверила, что мы на корабле, делаем общее дело, мы все заодно, мы плывем, несмотря на трудности. И на таком настроении мы проехали все три месяца.

— А как в целом процесс возвращения в российский кинематограф? По ощущениям — успели вас подзабыть за шесть лет, что вы здесь отсутствовали?

— Сто процентов да, потому что, когда решил возвращаться, я подумал, что вернусь легко и просто, быстро напишу, и пробы потекут ко мне рекой. Но это оказалось вообще не так, и в какой-то момент я собрал все контакты, которые у меня были на почте,и начал сам писать всем кастинг-директорам, режиссерам, продюсерам, с кем когда-то работал. Сначала мне казалось, что это стремно, мол, люди подумают, что я навязываюсь, а потом понял, что, собственно, никому моя карьера не нужна, кроме меня самого, и если я сам не начну предпринимать какие-то действия, то ничего не изменится. Поэтому я начал всем писать, с какими-то режиссерами лично встречаться, говорить, что хочу с ними поработать, как это было со Стасом Ивановым, я просто написал ему в соцсетях: «Стас, мне нравится то, что ты делаешь. Я хотел бы с тобой когда-то поработать. Давай познакомимся». Просто начал делать очень много для того, чтобы напомнить о себе индустрии, и постепенно она стала ко мне поворачиваться, сначала с опаской, потому что многие не хотели звать, помня мои громкий уход и не понимая, можно ли мне доверять, что со мной сейчас происходит, не подведу ли я команду. И даже когда я пришел на утверждение «Хутора», то сверху была дана задача пообщаться со мной и понять, готов ли я работать или опять могу взбрыкнуть, уйти и всех подставить. Поэтому со мной проводили встречу, чтобы понять, как я сейчас настроен, как мыслю, с каким подходом хочу вернуться. В общем,очень настороженно и с опаской относились, и только сейчас постепенно происходит процесс возврата.

— Чему вы посвятили годы отсутствия в России, какой жизненный опыт получили? Чего было больше — потерь или приобретений?

— Кажется, они шли параллельно друг другу. Я когда закончил съемки в сериале «Ольга», уехал в Саудовскую Аравию, жил там год, попал на ковид как раз, ходил в языковой колледж, изучал там арабский язык. Потом понял, что я не студент, и мне не нужно здесь оставаться, уехал в Стамбул, там пожил год с семьей. Мы пытались купить квартиру в рассрочку, это был очередной челлендж, желание взять новую высоту. У меня там был бренд одежды, которым я занимался активно лет пять, ее производство. После мы улетели в Америку, я решил попробовать пожить в США, нашел там агента, который с русскими артистами работает, но от него не было особо пользы, никаких проб. Пару раз я записывал самопробы на бандитов с невероятным акцентом, и на этом все. В обшем, помотался по миру, позанимался разными вещами: криптой, блог свой развивал активно, предпринимательские тренинги проходил, курсы разные, пытался себя найти, понять, в чем еще могу реализоваться. Мы сделали мобильно еприложение—трекер привычек, бренд одежды запускал и потом его продал, производство запустил, потом из этого бизнеса вышел. Организовывал путешествия, мы делали восхождение на Эльбрус, походы на Алтай, в Грузию.

— Такой разброс сфер деятельности...

— Да, много всего пробовал, находился в постоянном поиске, мое естество никак не могло успокоиться. И чем бы не занимался, не чувствовал себя в этом счастливым, не чувствовал себя на своем месте, и из-за этого постоянно приходилось начинать что-то новое. Каждый раз я оставлял дело, потому что понимал, что оно меня не наполняет, и как-то через эти поиски я понял, что хочу вернуться обратно в профессию, потому что нигде не могу почувствовать свою идентичность, когда могу сказать, кто я есть. Когда меня раньше спрашивали: «Ты кто?», я говорил: «Я актер», а когда ушел из кино, я не понимал, как отвечать на этот вопрос. Вроде бы блогер, предприниматель, но нигде я не чувствовал созвучия с самим собой, а сейчас, когда вернулся в профессию, то с гордостью могу сказать, что я актер.

— Какие цели вы сейчас перед собой ставите, к чему стремитесь?

— Конечно, мне хочется попасть в плеяду самых востребованных артистов России. У меня есть какие-то чек-поинты, мне бы хотелось выиграть «Золотого орла», разные другие премии, я, как и в детстве, мечтаю о мировой славе, об «Оскаре». Очень вдохновляет путь Юры Борисова, который показал, что возможно все, даже если ты не знаешь английского языка.В этом плане у меня нет границ актерским амбициям, мне хочется максимально реализовывать свой талант, чтобы как можно больше людей с ним соприкоснулось.

— Как на днях отметили свой 33-й день рождения, что для вас стало лучшим подарком?

— Просто провел большую часть дня дома, отметили узким семейным кругом — я, жена и ребенок. Ну и разные знакомые ребята присылали мне подарки: с реалити-шоу «Мастер игры»девочка прислала большую фруктовую корзину, с другого реалити ребята подарили айфон, еще всякое разное. Было очень приятно.

— А доча как поздравила папу?

— Доча сама сделала в садике красивую открытку и печенье шоколадное, и все это мне это подарила.

— Стать отцом— это был для вас запланированный шаг?

— Да. Мы когда с Лизой только поженились, сразу обсудили, что оба хотим ребенка.

— Сильно ли изменилась ваша жизнь, привычки, когда родилась Ева?

— Я понял, что ребенок — это бесконечный тренинг личностного роста. Потому что тебе кажется, что в какой-то момент станет проще и легче, но этот момент не наступает. Помню, когда Еве было два года, нам говорили, что скоро станет легче. А легче вообще не становится, а становится по-другому, потому что ребенок растет, у него появляются новые потребности. Сначала ты терпишь условный плач, пытаешься понять, почему он плачет, ты должен быть неотлучен с ребенком. Потом ребенок начинает разговаривать, и у него появляется самоощущение, самосознание, первые «я хочу, я не хочу», «я сам, я не сам», и теперь тебе надо начинать с ним договариваться, а это тоже не просто. Для меня, как человека импульсивного (а в творческой профессии мы все немного с прибабахом, быстро зажигаемся), непросто было принять, что есть еще один человек, копия меня, у которого психика подвижнее раз в 100 и с ним нужно еще договориться, чтобы он тебя услышал и послушал. Мы с женой против домашнего насилия, дочку не наказываем. Лиза мне постоянно говорит: «Сережа, давай договариваться. Она так не поймет, если ты голос повысишь, попробуй поговорить». И я понимаю, что для меня это бесконечный тренинг личностного роста, где я должен научиться терпению, научиться слышать, слушать, а не заставлять делать по-своему.Дочка у нас Овен по гороскопу, упертая, и ей сказать «сделай так» вообще не работает. В Еве я вижу просто свое отражение и порой думаю: «Мои родители просто герои, как они с этим справлялись».

— Какие способности у дочки отмечаете?

— Она очень артистичная, нашла тут какой-то старый телефон, разобралась, как включать камеру, и уже ходит по дому, записывает ролики: «Ребята, смотрите, вот мой новый танец», снимает свои танцы, эмоции, и я думаю: «Дааа, растет артистка». Ева и петь любит, и танцевать, очень подвижная, максимально открытая, может подойти к людям на улице и легко познакомиться, вообще не парится, что они подумают. В выборе увлечений я не буду оказывать какое-либо давление, главное, чтобы это был ее выбор и зона интересов. Но сейчас я вижу в дочери потенциал быть человеком сцены.

— А Лиза,получается, жена декабриста— была рядом с вами во всех метаниях, поисках себя, скитаниях по миру.

— Да, Лиза всегда рядом была, и в Америке она нашла какой-то свой путь, когда начала изучать пилатес, кинезиологию, все, что связано с телом. В Америке закончила вуз по пилатесу, два года училась. Безусловно, она творческая личность, развивает свой блог и также увлечена спортом. У нее свое сообщество по тренировкам, красоте, здоровью.

— А вас она тренирует?

— Я занимаюсь в зале сам, но дома иногда к Лизе обращаюсь, когда хочу какие-то вещи узнать, например, как убрать выпирающий живот, потому что она в этих тонкостям разбирается с точки зрения биомеханики тела, у нее умный фитнес. Мне-то достаточно просто пойти в качалку, железо потягать, покачаться, а у нее именно умные тренировки. Поэтому, когда мне нужно подключить ум к тренировкам, я обращаюсь к жене.

— Чем Лиза вас изначально покорила, что вы практически сразу сделали предложение руки и сердца?

— Своей максимальной открытостью, простотой, в ней не чувствовалось двойного дна, желания выгоды. Она просто чистый и светлый человек, максимально искренний в своих проявлениях, в чем-то даже наивный и это, наверное, меня привлекло. Я с Лизой почувствовал безопасность, мне не приходилось постоянно быть на страже: о чем она думает, что у нее в голове, что замышляет, с какой целью она со мной общается, не потому ли, что я актер... Когда ты человек медийный, то вольно-невольно начинаешь об этом думать.

— О расширении семьи еще не задумывались?

— У нас есть такие мысли, но поскольку мы приверженцы естественного родительства, то понимаем, что ребенок, если качественно его воспитывать, забирает много внимания и энергии, если ты не просто родил и няням отдал. Мы стараемся максимально вовлекаться и понимаем, что, возможно, через год-два будем готовы к появлению еще одного человека в нашей семье, но сейчас все внимание на Еве.

— Чем вам запомнится это лето, что важного уже успело произойти?

— Для меня это лето стало рассветом в кинокарьере, когда появился лучик надежды, что я могу вернуться в профессию и быть здесь востребованным. Потому что до этого были просто наработки, пробы, какие-то съемки и непонятно было, как это зритель воспримет, смогу ли я вернуться, буду ли я сам этим доволен. Сейчас вышло реалити-шоу, какие-то разные проекты приходят, проб становится больше, я как артист чувствую себя более востребованным. «Хутор» вышел, я смотрю на него и мне нравится, что мы сделали. Поэтому для меня это лето ознаменовано глобальным возвращением в индустрию, тем, что я вернулся на свое место.